Представления о Суде в древних религиях и в Священном Писании
Представления о Суде в древних религиях и в Священном Писании
1. Участь человека в загробном мире уже с древнейших времен беспокоила людей, причем окончательное решение вечной судьбы обязательно связывалось с судом. Самые ранние свидетельства некоего судного действа находятся в надписях египетских пирамид, восходящих к началу 3-го тысячелетия до Р. Хр. и в книге мертвых. По верованиям египтян все люди предстанут в преисподней перед Озирисом, окруженном 42 божествами – судьями. Бог Анубис полагает сердце судимой души на одну чашу весов и перо правды на другую, чтобы определить, было ли сердце усопшего справедливым.
Первые следы древнегреческих воззрений на посмертный суд находятся у Платона (+347 до Р. Хр.). Умерший следует путем мертвых до места, где его ждут полубоги Минос, Радаманф и Эак, сыновья Зевса. Они отправляют души грешников по левую руку от себя в тартар, а праведников по правую руку на острова блаженных, однако некоторые из них проходят сначала через чистилище (purgatorium). Подобные верования встречаются в иранской1 и индийской сакральной письменности2.
2. В Ветхом Завете понятие «Суд Божий»3 оформляется лишь в эпоху царей. Можно предполагать, что представления о судебной власти Иеговы возникли под влиянием постепенно складывавшейся судебной практики еврейской монархии (1 Цар. 8, 20; 2 Цар. 15, 2). Идеал справедливого царя, защищающего своих невинных, беззащитных и бесправных подданных, был перенесен на образ Бога как Судии (1 Цар. 24, 13, 16; Исх. 5, 21: Пс. 81, 2-3; Ис. 11, 3; 16, 5)4.
У пророков Суд Божий приобретает характер наказания. Не случайно в послепленную эпоху появляется понятие «День Иеговы» или «День Госпо-день» (Ис. 13; 34; Иез. 7; Иоил.; Ам. 5, 18; Мал. 3). Этот день близок, и Господь лично грядет тогда совершить суд над народами и над самим Из-раилем. Местом Суда станет долина Иосафатова (Иоил. 3, 2). Пророк Мала- хия говорит о спасении некоего числа праведников, которых он называет «благоговеющими перед именем Господним» (Мал. 3, 2). Постепенно такая идея Суда Господня обретает эсхатологическое измерение (Ис. 66, 15; Дан. 7, 9; Прем. 1-5) и становится особенно популярной в эпоху раннего иудаизма.
3. В Новом Завете о суде учит Сам Господь. Вся жизнь человека явля-ется своеобразным путем на Суд. Он должен мириться со своим соперником на пути, чтобы избегнуть наказания (Мф. 5, 25-26), идти узким путем и входить узкими вратами, чтобы войти в жизнь вечную (Мф. 7, 15-16), приносить добрые плоды, чтобы избежать вечного огня (Мф. 7, 19). В заповедях Нагорной проповеди Христос требует больше, чем традиционные ветхозаветные представления о Суде. Предметом Суда будут не только внешние дела, но и расположение сердца (Мф. 5, 21-22; 27-29). Нам следует бояться Того, Кто может душу и тело ввергнуть в геенну (Мф. 10, 28). Слово, сказанное Иисусом благочестивому разбойнику, дает надежду на то, что покаяние даже в самый последний момент жизни открывает дверь в рай (Лк. 23, 42-43)6.
Однако самую яркую картину Божественного суда рисует так называемая притча о Страшном Суде (Мф. 25, 31-46)7. Её читают в Церкви в пред-последнее воскресенье перед Великим постом, которое в церковном календаре так и называется Неделя о Страшном Суде. Здесь под образом пастыря, который отделяет овец от козлов, выступает Божественный Судия, Который решает вечную участь людей. Овцы оказываются по правую руку, козлы – по левую.
Интересно происхождение и значение лексемы «притча»
«Притча – из pritъca «случай» от «pritknoti», сравните чешское potkati «встретить», польское spotkać – то же. Греческое – parabole»8.
Слово это означает в славянской Библии: загадка (3 Цар. 10, 1) ; загадочное мудреное изречение (Притч. 1, 6) ; пословица (1 Цар. 10, 12) ; поучительное изречение (Сир. 20, 20) ; таинственное явление (3 Ездр. 4, 47) ; пророчество (Числ. 23, 7) ; образ, прообразование (Евр. 9, 9; 11, 19)9.
Строгий тон притчи может создать впечатление о Страшном Суде, как грозном и суровом, где будет только страх, тьма и скрежет зубов10. И это не случайно.