Семья в истории человечества
Я думаю, что похожие случаи знакомы многим. Семья как ячейка общества, действительно, переживает глубокий кризис. Об этом не перестают напоминать педагоги и врачи, и берутся рассуждать перед выборами государственные мужи. Такую эрозию семейного сознания трудно объяснить исторически, как никак, семья — древнейший социальный феномен, известный и почитаемый во все времена. Причем несколько стойких черт она пронесла через всю историю человечества. И вот какие:
— семья является священным институтом.
-Ее члены связаны между собой узами брака, крови или усыновления.
-Они живут под одной крышей или считают эту крышу своим семейным очагом.
— Их связывают теснейшие родственные связи: мать, отец, супруг, дочь, сын, брат или сестра.
— Эти люди создают и сохраняют совместные обычаи и традиции1.
Я заглянул в исторические справочники и нашел там немало поучительного для себя. История всегда учит. Хорошо сказал о ней св. Григорий Богослов (+389): «Время родило историю, а история родила мудрость. И потому она сокровищница мудрости и ум многих»2.
Так вот, историю семьи, правда, условно, можно, разделить на два больших периода — до Христа и после Христа.
В дохристианское время наиболее распространенным был, оказывается, тип матриархальной семьи. Здесь мать имела абсолютную власть, и воспитание детей входило в ее обязанности. Следы такого строя мы застаем, например, в древнем Египте и в могущественной империи персов. Греческий историк Геродот с уважением пишет о величественной царице Атоссе, второй супруге знаменитого царя Дария (521-486) , а Арриан Флавий, тоже грек по происхождению, говорит, что Малой Азией с мифических времен Семирамиды управляли женщины. Интересно, что и потом, когда власть в семье перешла к отцу, и установился так называемый патриархат, женщины только формально уступили свои преимущества, а на деле, продолжали главенствовать в семье3.
Мужчинам оставалось только острить: «Такова уж особенность их пола».
Зрелое семейное право имелось в законодательстве Вавилона и Ассирии. Здесь господствовала моногамия, хотя неохотно признавались и жены низшего уровня — пленницы рабыни. Жених и невеста заключали брачный договор, который давал женщине звание супруги. Отец имел большие права над своими детьми, и даже мог отдавать их заимодавцу в залог за выплату долга. Если муж умирал первым и без завещания, то жена оставалась в его доме, и дети обязаны были ее кормить. Знало семейное право Вавилона и Ассирии и усыновление, которое давало усыновленному равную с другим сыновьями долю в наследстве, но не в ущерб сыновьям по крови. Отец мог разорвать усыновление и выгнать ребенка, и тот, если отрекался от семьи, усыновившей его, считался изгнанным4.
В древней Спарте, знаменитой военной республике, законодательство сознательно ослабляло семейные узы. Юноши-воины и после брака продолжали жить в общежитиях. Супруг мог лишь тайно посещать свою супругу, а затем возвращался в свою комнату. Конечно, об этом все знали, но вида не подавали. И только в старшем возрасте супружеская пара могла устроить собственный семейный очаг и вести нормальную семейную жизнь. В этом государстве воинов сурово каралась супружеская измена5.
В Афинах семья полностью подчинялась отцу. Он распоряжался женой, детьми и слугами. В доме ничего не могло происходить без его разрешения. Жена имела свободу лишь настолько, насколько ей позволял супруг. Если он желал ее прогнать, достаточно было его заявления об этом при свидетелях, а когда рождались дети, он решал, будет ли их воспитывать. Отец мог также изгнать детей из семьи и публично лишить их наследства.
Но этой властью отец, как правило, не пользовался. Памятники близкой к Афинам древнегреческой литературы, например, комедии Аристофана, показывают совсем других мужей. Они потакают слабостям своих жен и очень снисходительны к своим детям6.
Строгим было и семейное право патриархального Рима. Однако уже ко 2-веку нашей эры, когда Рим переживал период своего наивысшего могущества, воззрения общества на семейные отношения изменились. Общественное мнение начинает требовать от отцовской власти нежной родительской любви, и юристы разрабатывают знаменитую формулу, ставшую символом римской семьи: «Отцовская власть должна состоять в благочестии, а не в жестокости».
От оков суровой власти мужа освобождаются и женщины. Утверждается практика свободного развода, когда женщина сама могла решать, будет ли и хочет ли она дальше жить вместе со своим мужем. В поисках богатого приданого мужчины и женщины бегали от одного «позолоченного брака» к другому. Семья перестает быть священным институтом» и знаменитый Сенека в одной из своих речей с грустью восклицает: «Никакая женщина уже не краснеет, расторгая свой брак… Расходятся, чтобы выйти замуж, выходят замуж, чтобы разойтись!». Семья, как основа древнеримского общества, распадалась, в чем многие современники видели одну из причин ослабления и упадка империи7.
А каким интересным был семейный строй древнего еврейского общества, который мы называем ветхозаветным! Здесь брак считался божественным, потому что его установил Сам Бог: «И сотворил Бог по образу Своему… мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю…» (Быт.1, 27-28) .
Отсюда — особое отношение в тогдашней еврейской среде к детям. Они- благословение Божие, а их отсутствие — позор и несчастье для семьи8. Избрание будущего супруга совершали родители, согласие сына или дочери не требовалось (Быт. 24, 2-9; 29, 23; Тов. 6, 13). Хотя бывали случаи, когда родители учитывали желание самих молодых людей, даже если оно противоречило их собственному мнению ( Быт. 29, 15-20; Суд. 14, 1-10). Семье невесты выплачивался выкуп.
Супружеская измена каралась смертной казнью ( Быт. 38, 24; Втор. 22, 22). Но Ветхий Завет не исключал и возможности развода. Поводом для него могло служить отсутствие детей. Разведенная жена получала так называемое разводное письмо и могла вступать в новый брак (Втор. 24,1) .
Если муж умирал бездетным, то жена должна была сочетаться браком с его братом, и ребенок, родившийся от этого союза, считался сыном или дочерью умершего. Этот закон назывался левиратом ( Втор. 25, 5-6).
Однако в более поздние времена с уважением смотрели на вдову, которая после смерти мужа больше не выходила замуж ( Иудифь 16, 22).
Преобладающей формой брака была моногамия. В ней хотели видеть символ отношений Бога с народом Израиля ( Ис. 50, 1; 54, 5; 61, 10).
Отец являлся религиозным главой семьи и отвечал за хранение семейных традиций. Женщина в семье подчинялась мужу и занималась воспитанием детей9.
Даже из такого беглого рассказа видна роль семьи в разных культурах древнего мира. Ну а христианство? Как оно понимало и обустраивало семью, и в чем его новизна? Об этом мы и поговорим в следующей беседе.
Примечания:
1. «Семья – (лат. familia от familus — слуга) — понятие многозначное. Известны две главные формы семьи, которые похожи, но не тождественны:
а) сообщество домочадцев, включающее в себя всех живущих в том или ином доме лиц ( в том числе слуг, работников и т. д.);
б) сообщество родственников.
В сообществе родственников, в свою очередь, различаются еще две, хотя и небесспорные формы:
а) семья — ячейка, основанная на браке, в которую входят родители и дети;
б) большая семья, складывающаяся из многих семей- ячеек, которые связывает общность происхождения, родовые связи, с постоянно возникающими побочными линиями» (Lexikon des Mittelalters. 4 Band. Stuttgart – Weimar, 1999. S. 258).
Само понятие семьи в современном значении складывается приблизительно к 16-м веку и утверждается к 18-му. Типичное определение семьи того времени представлено в прусском Всеобщем земельном праве от 1794 года:
«Лица, связанные между собой родственными кровными связями, образуют одну семью. Супруга через брак получает долю в семейных правах её мужа, но в такой мере, в какой ей эти права передает муж» (Handbuch religionswissenschaftlicher Grundbegriffe. 2 Band, 1990. S. 404-405).
Приведем еще одно определение семьи:
«Под семьей следует понимать малое общество людей, основанное на союзе одного мужчины и женщины, или нескольких мужчин или женщин, связанных между собою взаимными правами и обязанностями, установленными обычаем или законом и проживающих вместе с детьми, рожденными в этих союзах в одном доме, или же образующих семейную группу хотя бы и проживающую в различных домах» (Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. 58. Терра, 1992. С. 469-470).
2. Святитель Григорий Богослов. Творения. Т. 2. От Никовула отца к сыну. От Никовула сына к отцу. Издательство П. П. Сойкина, б. г. С. 274, 270.
3. История доисторической семьи делится на несколько периодов:
а) Первобытная (групповая) семья.
«…Прежде всего появляется первобытная семья, допускающая всякие половые общения внутри семьи и недопускающая таковых с индивидами, не принадлежащими к составу семьи…В первобытной семье, которую можно назвать стадной, известна была только мать каждого ребенка; отец пребывал в полной неизвестности. Эта форма семьи является наиболее продолжительной и, вероятно исчезла лишь после открытия огня.
В последнем периоде существования стадной семьи из неё могли выделяться отдельные группы, которым почему-либо нежелательно было подчиняться её половым порядкам. Наряду со стадной семьей могли возникнуть, таким образом, и менее обширные групповые семьи, основанные на свободной любви, или, вернее, на предпочтении, оказанном главному мужу или главной жене перед остальными мужьями и женами…
б) Кровная семья.
За первобытной семьей идет кровная семья, менее обширная и допускающая половое общение только в пределах одного и того же поколения…Дочери уже запрещается быть женою своего отца, а матери — женою своего сына, но все братья одного и того же поколения являются непременно мужьями всех своих сестер и племянниц. Кровная семья имела, вероятно, менее продолжительное сущестовование, чем стадная…
в) Материнское право (матриархат).
…Принцип кровного родства заключался фактически в общем происхождении от одной матери, так как отец не считался кровным родственником, да и отеческая любовь не в такой мере свойственна человеку как материнская…Установлению материнского права способствует всё, что ведет к недостоверности отца – полиандрия (многомужество), одолжение жен, одолжение жен или отдача их в наем, частое их похищение, непродолжительность брачного союза и т. д.
Признаками существования материнского права являются: жительство мужа в доме жены, или её матери, привилегированное положение брата матери, исключительное наследование по женским линиям, преимущественное наследование женщин, а не мужчин и т. д… В некоторых отдельных случаях принцип матриархата поборол силу естественного кровного союза между материю и детьми и привел к тому, что не рождение, а домашняя власть стала определять к той или иной семье; женщина становится матерью рожденного от другой жены ребенка…
г) Патриархальное право (патриархат).
…В основе патриархальной семьи лежит покупка жен. Как только похищение жен заменяется покупкой, так зарождается право собственности мужа над женой. Но этим еще не определяется перевес отцовского права ад материнским…
Отсюда в семейном патриархальном праве две стадии развития. Первая, древнейшая, является эпохой установления отцовской власти, вторая – эпохой установления кровного отеческого родства…Однако образование патриархальной семьи обуславливается не только покупкой жен, но и другими причинами. Ему содействуют, например, переселения и кочевания, во время которых жена удаляется от своих естественных защитников – дядьев и братьев, и со своими детьми всё более и более поступает во власть мужа.
Установившиеся затем окончательные родственные связи (агнация) неминуемо влечет за собой следующее последствие: дети принадлежат безусловно семье отца, даже и в том случае, когда мать их переходит в другую семью (хотя бы путем развода с их отцом); это правило удерживается и после возникновения системы двухстороннего родительского родства (когнация)…
Патриархальная семья является самой древней постоянной семьей и промежуточной формой между групповыми семьями и индивидуальной семьей. Материнское право долго боролось с патриархальным, в силу чего патриархальная семья у разных народов слагалась различно и принимала разнообразные формы. В большинстве случаев она обуславливала, в большей или меньшей степен, угнетение женщины и детей.
Когда власть мужа и отца достигала своего апогея, патриархальная семья обращалась в патриархат. Деспоту отцу требовалось, с одной стороны, обеспечить достоверность происхождения его потомства, с другой, увеличить его количество, для получения даровых рабочих. В силу этого патриархат сопровождается и сопровождался множеством и полным порабощением жен и детей…» (Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Указ. соч. С. 471, 472, 475, 476, 477).
4. Характерной чертой семейной жизни древнего Вавилона был культ предков, который находил свое отражение в мифологии и использовался в политике:
«…Вавилонская мифология поощряла почитание предков. Так, герой Гильгамеш пытается избежать смерти, навестив своего предка Ут-напиштима, Вавилонского Ноя, который стал бессмертным. Правда ему это не удается, но сам факт указывает на то, что от предков ожидали спасительной помощи.
Однако между третьим тысячелетием до Р. Хр., а может, и ранее, когда еще приносились жертвы усопшим царям Шульги и Гудеа, , и временем около 2500 года (до Р. Хр.), когда был при жизни обожествлен Грималсин из второй династии царей Ура, возникла новая тенденция: соединить почитание предков потомками с жертвами, приносимыми всем народом усопшим правителям или «отцам». (The Encyclopedia of Religion. Volume 5. London – Mexico City – New-York – New-Delhi – Singapure – Sydney – Toronto. P. 277).
«В мифах… в отношениях между богами легко прослеживаются аналогии семейных родственных взаимоотношений между людьми. В естественных религиях родители и дети являются частью разветвленного сообщества родственников (рода или клана). Сюда же относятся и умершие члены семьи, которые определяют её судьбу в качестве «высших властителей» и которых почитают как « хотя и мертвых, но продолжающих жить».
Каждый из них связан родственными связями и семейной принадлежностью с живущими, часто эта связь имеет мифологические корни…» (Lexikon fuer Theologie und Kirche. 8 Band. Freiburg – Basel – Rom – Wien, 1999. S. 1167 ).
«Гильгамеш, на две трети Бог и на треть человек, восхотел обрести вечную жизнь. После долгого и утомительного путешествия он прибывает к Ут-напиштиму, которому одному только со своей семьей удалось избежать потопа и получить бессмертие. Ут-напиштим (это имя означает: «Я обрел жизнь») рассказывает ему о своих приключениях, когда «Великие боги древнего города Шуруппак (нынешний город Фара в сорока километрах о Вавилона) решили потопом уничтожить человеческий род».
Гильгамеш обычно изображается в одеянии с короткими рукавами, с набедренной повязкой, оточенной оборками. Его руки украшают золотые кольца. В правой руке он держит дротик, левой прижимает пойманного льва.
Рассказ о встрече с Ут-напиштимом находится в так называемой 11 таблице Эпоса Гильгамеша в ассирийской версии. Она содержит строки 55-106 и 108-269» (Schmidt Hanz Heinrich. Die Steine und das Wort. Fug und Unfug biblischer Archaeologie. Zuerich, 1975. S. 62, 63, 64).
5. «То, что своеобразно в Спарте, это не государственный строй, а создание совершенно особого социального строя, целью которого было укрепить военную мощь государства, построив все социальные и экономические отношения на принципе полного подчинения личности государству и превращения всего господствующего класса в постоянное войско, всегда готовое выступить в поход.
Каждый взрослый спартиат был прежде всего солдатом. Он имел свой дом и свою семью, но вся его жизнь протекала не в доме и семье, не в заботах о них, не в производительном труде, а в постоянной военной тренировке. Каждый взрослый спартиат входил в состав одного из военный делений гражданства – вйска и проводил свою жизнь в особых клубах (фидитии или сисситии), где он обязательно принимал участие и в совместных трапезах своего клуба.
Так как военная тренировка и клубная жизнь отнимали у спартиата всё время, то спартиаты были освобождены от государством от всяких забот материального характера. Государство содержало и их семьи. Для этого оно давало каждому спартиату значительный участок земли вместе с одной или несколькими семьями илотов (так называлось остальное непривилегированное население Спарты — В. Б), обязанностью которых было доставлять спартиату и его семье известное количество продуктов питания ежегодно и служить при нем в мирное время и во время походов в качестве слуг.
Продукты, получаемые от илота, частью шли на уплату взноса спартиата в его клуб, частью на сдержание его семьи. Участки земли, данные государством спартиатам, были их наследственной собственностью, которую они, однако, продать не могли. Если данный спартиат не умел заставить илотов получать с земли спартиату для взноса в его клуб количество продуктов, то государство отнимало у него землю и передавало её другому.
Таких кандидатов всегда было немало, так как участок спартиата переходил обычно к его старшему сыну, остальные же сыновья, воспитанные, как и все другие спартиаты, ждали, не освободится ли тем или иным путем какой-либо участок…
К жизни для государства спартиата готовили с раннего детства. Рожденный в семье спартиата мальчик, если он признан был здоровым особой группой старейшин, немедленно поступал в распоряжение государства. Уродливые или слабые дети, мальчики и девочки, выбрасывались государством и либо погибали, либо подбирались кем-либо из илотов. До 7-ми лет дети находились под надзором матерей и особых государственных нянек.
После 7-ми лет мальчики уходили из семьи, поступая в военно-организованные группы под командой одного из молодых спартиатов, где они обучались строю, гимнастике, музыке, чтению. Спали они на подстилках из тростника, который сами собирали на берегах Еврота, ели простую пищу, ими самими приготовленную. Постоянно для их устраивались гимнастические и военные состязания. Для развития инициативы, хитрости ловкости поощрялось воровство, особенно съестного. Но неудачливого вора нещадно били не зато, что уворовал, а за то, что попался. Девочки проходили почти такой же курс физического воспитания совместно с мальчиками. Целью было приготовить здоровых матерей будущих спартиатов. После выхода замуж, они вели полупраздный образ жизни в домах своих мужей» (Ростовцев М. И. Очерк истории древнего мира. Восток – Греция – Рим. Берлин, 1924. С. 83-84).
6. В Греции «переход от материнства к патриархату сопровождался постепенным укреплением супружеских отношений и прогрессивным усилением власти мужа над женой и отца над детьми…Отношения супругов стали упрочиваться лишь тогда, когда они были поставлены под покровительство богов и особенно обожествленных предков. Освящение брака религиозными обрядами является отличительной чертой последней стадии его эволюции. С этого времени мать уступает первое место отцу, который вместе с приобретением права поддерживать культ предков, юридически становится «соправителем всей жизни» (consors omnes vitae)…
Брак, освященный религий, признавался нерасторжимым, так как религия требовала его продолжения. По той же причине безбрачие считалось нечестием, за которое а Афинах (по закону Солона) и в Спарте подвергали суровому наказанию. Цель брака заключалась в продолжении рода, для сохранения культа. Если семья вымирала, то наследниками её делались без завещания ближайшие из родственников по мужской линии…
Муж мог развестись с женой, если она в течение известного срока не рожала ему детей. Если неимение детей было обусловлено болезнью или бессилием мужа, то он отдавал свою жену в распоряжение других мужчин.
Будучи главой семьи и носителем культа, отец имел власть ад детьми; по афинским законам он даже мог продать сына. Впрочем, власть отца была ограничена семейной общиной, которую могло бы погубить абсолютное отцовское право. Отец мог применить к сыну телесное наказание, но пол условием, чтобы оно не переходило в членовредительство. Изгнание сына из семьи могло произойти не иначе, как с согласия семейного совета…
Женщины исторической Греции представляют два контраста: в Спарте их положение было весьма высокое, а Афинах весьма приниженное. В Афинах незамужние девушки были заключены в женскую половину дома и проводили всё время в занятиях пряжей и тканьем. Всё, что требовалось кроме этого от девушки – это скромность (sophronein)…Монотонность замкнутой жизни нарушалась лишь участием в празднествах, когда молодежь могла сближаться и давать волю чувсьву, хотя брак по взаимной склонности в Афинах и не был признаваем…При выборе невесты решающее значение принадлежало родителям жениха и невесты, причем, главным образом, имелось в виду социальное равенство сторон…
Непременным условием брака было обручение; кроме того обычай требовал введения невесты в группу фраторов (fratres) (братьев и сестер) мужа на празднике Гамелий…
Отец мог развести замужнюю дочь с мужем, муж мог выдать свою жену замуж за кого-либо другого. Мужчина, уличенный в прелюбодеянии, мог быть законно убит на месте мужем женщины, её сыном, братом или отцом, или должен был платить пеню.
Женщина, уличенная в прелюбодеянии, не могла быть убита. Она получала развод и подвергалась прещению: ей запрещалось посещать храмы и носить украшения. Простить жене прелюбодеяние законом не дозволялось, или в таком случае муж подвергался прещению.
После смерти мужа жена не могла наследовать его имущество и даже оставаться в доме мужа, если на то не соглашались его родственники…Не могли наследовать и незаконнорожденные дети…
В Афинах и Сиракузах были даже особые чиновники, которые следили за поведением женщин вне дома…» (Брокгауз Ф. А, Ефрон И. А. Указ соч. С. 483, 484, 485, 486).
7. «Основой всего древнеримского строя была…семья. Она являлась базисом государственной и общественной жизни…
Древнеримская семья есть семья строго патриархальная. Она представляет замкнутый для внешнего мира круг, абсолютным владыкой и единственным представителем которого перед внешним миром является отец семейства (paterfamilias).
По отношению ко всему, что входит в состав семьи, отец есть господин – herus. Власт его абсолютна и юридически совершенно одинакова: и лица и вещи находятся перед ним в одинаковом положении. Эта абсолютная власть носила в древнейшее время название manus (сила, власть)…
С течением времени юридическое положение различных элементов дифференцировалось…Старое общее название manus стало специальным названием власти мужа над женой…Власть paterfamilias над детьми называется уже patria potestas (отеческая власть), но освобождение из этой власти обозначается термином emancipatio, в корне которого стоит еще старое manus (e-man-cipatio)…
Мало – помалу…совершается эволюция: жена и дети постепенно получают признание своих особых прав, старая патриархальная оболочка разрыхляется , и семья всё более и более превращается из некоего юридического единства в союз самостоятельных субъектов. Но эта эволюция совершается в Риме медленно, на протяжении всей его истории, и даже в конце развития римская семья более, чем у многих народов сохранила патриархальный оттенок.
Ввиду такого строения семьи…все лица с точки зрения гражданской правоспособности распадаются на две категории: personae sui juris (субъекты прав для себя и за свой счет) и personae alieni juris (субъекты не для себя и не за свой счет).
К первым относятся только patresfamilias (отцы семейств), т. е. лица семейно-самостоятельные. Нет необходимости, чтобы отец семейства был действительно отцом, имел семью и детей; нужно было только, чтобы лицо не было подчинено чьей-либо власти в семейном порядке. Только лица семейно-самостоятельные суть субъекты прав для себя и за свой счет (только они могут иметь свое имущество и приобретать права для себя.
Все остальные лица, т. е. дети (filii) и дальнейшее потомство, а также в древности жена…, суть personae alieni juris. Они все-таки personae, в отличие от рабов, они… субъекты не для себя и не за свой счет, а за счет своего домовладыки…Они способны ко всякого рода приобретениям, как цивильным, так и натуральным…но всё, что они приобретают, делается…собственностью их paterfamilias (отца семейства)…
Характер семьи определял собою и характер древнеримского родства. Единство семьи создавалось не единством кровной связи, а единством власти. Всё, что вступало под эту власть, делалось членом семьи и родственником; всё, что выходило из-под этой власти становилось юридически чужим… Такое родство юридическое, родство по власти, носит техническое название agnatio (родство по отцу) и противополагается родству естественному, родству по крови, которое называется cognatio.
После смерти отца семейства его семья разделяется на несколько новых семейств: все лица бывшие непосредственно подчиненные его власти, делаются теперь сами patresfamilias (отцами семейств) и personae sui juris. Но юридическая связь между ними не порывается: бывшая над ними общая власть продолжает объединять их; они остаются по отношению друг к другу агнатами. Агнатическая связь будет продолжаться и далее – после их смерти – между их потомками – до тех пор, пока вообще будет сохраняться память об общем происхождении» (Петровский И. А. История Римского права. СПб., 1918. С. 227 228, 229, 230).
8. Жития святых. Сентябрь. Книга первая. Житие святых и праведных богоотец Иоакима и Анны. М.: Репринт. 1902. С. 143-144.
9. «Семья, как союз, в основе которого лежит происхождение и брак, означает в Ветхом Завете одновременно род (большая семья) и родительский дом (малая семья). Род включал в себя потомков общего предка, которые считали себя «братьями по плоти» (ср. родословные списки – Быт. 36). Родственный союз мог вполне совпадать с политическим союзом какого-либо колена.
Нечетким оставалось, однако, различение между родом и домом, хотя и известно было разделение на племя (колено), род и дом. Под родом нередко подразумевался народ (Быт. 12, 3) , а под домом – политический союз (Иез. 33, 12, 10, 20)…
Ядром рода, вследствие патриархальной структуры семьи, являлся принадлежащий мужчине и отцу дом, который составляли жена (жены), дети, невестки и внуки (Быт, 17, 12) , имущество (Нав. 7, 24) , на короткое время – гость (Быт. 19, 8) и, наконец, рабы (Быт. 17, 12)…Отец, как глава дома, требовал послушания. Ему и его жене, как матери семейства, надлежало оказывать почтение (Исх. 20, 12) . Возмущение против родителей считалось противоестественным и противозаконным, поскольку разрушало священный установленный порядок (Исх. 21, 15, 17) (Die Religion in Geschichte und Gegenwart. 2 Band. Tuebingen, 1986. S. 865).
«…Общий ход развития еврейского семейного права состоит, главным образом, в улучшении положения женщины в семье и расширения её прав. Для этого полигамическая семья силою исторических условий становится моногамической (это положение юридически закрепляется лишь в 11 веке христианской веры); почти ничем не ограниченный произвол мужа в вопросе о разводе постепенно вводится во всё более тесные рамки и, наконец, переходит в полное уравнение прав обоих супругов на развод.
Жена, бывшая раньше объектом купли – продажи и собственностью мужа (это, по-видимому, лишь в до – библейский период), постепенно приобретает всё большие и большие права, становится самостоятельным субъектом имущественных прав.
Несмотря на религиозный характер еврейского права вообще, брак и развод у евреев никогда не носили церковного характера в современном смысле этого слова; существенное юридическое значение имеют и всегда имели только сознание и воля участвующих лиц и соблюдение необходимых внешних форм. Присутствие духовного лица никогда не признавалось необходимым элементом сделки, а если оно и вошло в обычай, то лишь потому, что вследствие важных последствий этих актов (брака и развода) требуются гарантии вполне зрелой и обдуманной воли действующих лиц и безупречного выполнения предписанной законом формы, и для удостоверения в этом признано желательным участие раввина, компетентного в этой отрасли права.
Однако еврейское семейное право носит религиозный характер в другом смысле, как и остальное право. Библия и Талмуд не видят в праве самодовлеющей сферы, а рассматривают его, как интегральную нераздельную часть религиозного учения вообще. В этом смысле брак, развод и прочие институты семейного права являются учреждениями религиозными, т. е. выполнение всех требований права в этой области есть долг каждого преданного религии человека» (Еврейская энциклопедия. Т. 14. Терра, 1991. С. 133).
Written by протоиерей Владимир Башкиров, доктор богословия
